"Закон Магнитского": принять — приняли, а применять не будут

Фото: Коллаж PublicPost Текст: Алиса Иваницкая Сенат США одобрил "закон Магнитского" и одновременно исключил Россию из-под действия поправки Джексона-Вэника, которая не давала установить режим наибольшего благоприятствования в торговле. Из ста членов сената лишь четверо проголосовали против. Таким образом, для вступления закона в силу необходимо лишь его одобрение президентом Обамой, который уже заявил, что будет рад подписать этот закон. Согласно законопроекту, в случае его вступления в силу, Обама должен будет в течение 120 дней предоставить конгрессу список лиц, которые либо причастны к задержанию, пыткам и смерти Сергея Магнитского (досье по делу Магнитского на PublicPost), либо извлекли выгоду из его смерти, либо участвовали в раскрытой им денежной махинации. Кроме этого, в список могут также попасть виновные в внесудебных расправах, пытках и других грубых нарушениях прав человека. В отношении их закон предусматривает запрет на въезд в США, а также замораживание счетов и операций по имуществу. Главный редактор журнала "Россия в глобальной политике" Федор Лукьянов и ведущий научный сотрудник Центра североамериканских исследований Института всеобщей истории РАН Александр Петров рассказали PublicPost о перспективах российско-американских отношений после "списка Магнитского". Федор Лукьянов, главный редактор журнала "Россия в глобальной политике" — Почему сенат США принял закон в самом жестком его варианте? Сенаторы решили не усложнять процедуру и приняли вариант конгресса. В противном случае для согласования поправок пришлось бы созывать согласительную комиссию. И все могло бы затянуться. Работа конгресса практически на исходе, он скоро закрывается. Будет новый состав. Тогда пришлось бы все заново начинать. Поэтому решили, что лучшее — враг хорошего, и ограничиться принятием этого проекта. Хотя ряд сенаторов уже заявили о желании, чтобы сделать закон в будущем более универсальным и расширить его действие на другие страны. — Обама подпишет? Разумеется, он подпишет. Во-первых, потому что это увязано с отменой поправки Джексона-Вэника. Отмены ее хотят сейчас американские компании, которые собираются работать в России. То есть теперь отмена выгодна всем, а не только российской стороне, как было раньше. Если Обама не подпишет, это означает конфликт с конгрессом и сенатом. А ему это сейчас совсем не нужно. У него и так с сенатом натянутые отношения, а сейчас ему предстоит решать более серьезные вопросы. — Госсекретарь США может отменить запрет на выдачу визы, руководствуясь национальными интересами, или, к примеру, в случае визита лица из списка в штаб-квартиру ООН. Такое же право есть и у министра финансов. По поводу ООН, речь скорее всего идет о визитах на Генассамблею, на которую всегда приезжали те, кто в остальное время в США совершенно нежелательны и нерукоподаваемы. Там бывали и Фидель Кастро, и Ахмадинежад, поскольку это уже находится в международной юрисдикции. А вообще это нужная оговорка, потому что разные бывают обстоятельства, и если по какой-то причине возникнет острая необходимость принять лицо из списка, то исполнительная власть будет иметь возможность сделать исключение. — Какова вероятность реального применения закона? Это пока не понятно. Но сейчас, скорее всего, он будет применяться декларативно. Администрация пока не заинтересована в применении этого закона — он мешает делать дела, а совместных дел у России и США предостаточно. Есть круг тем, по которым страны друг другу нужны, причем, Россия нужна США даже больше. — Реакция МИДа была адекватной принятию закона? Реакция России была очень художественной. Мы постарались сделать так, чтобы было ярко и интересно. А что касается конкретных действий? Россия всегда действует зеркально: вы составили список, и мы составили; вы нашли дело, по которым ущемлялись права, и мы найдем. Вы будете применять, то и мы будем, а если нет — то и мы нет. — Насколько американцам страшны наши зеркальные меры? Совсем не страшны, как, впрочем, и большинству наших чиновников, которые могут туда попасть. Только если он не будет применяться слишком расширительно: ко всем подряд. Если туда попадут все те, кто в политическом плане не пользуется симпатиями Вашингтона, то это будет большой скандал и большие проблемы. Если там будут только те, кто имеет непосредственное отношение к следствию над Магнитским, вряд ли их это сильно затронет. Александр Петров, ведущий научный сотрудник Центра североамериканских исследований Института всеобщей истории РАН Принятие "закона Магнитского" увязано с отменой действия в отношении России поправки Джексона-Вэника, принятой еще в 1974 году. И там, и там идет речь о правах человека. Только поправка Вэника морально устарела, а закон, названный по имени юриста фонда Hermitage Capital, новый. Другое дело, как это все было принято и увязано. Для принятия серьезных решений необходимо серьезное обсуждение, анализ всего комплекса материалов, конференции. Этого не было. Непонятно и в отношении кого будет действовать закон? Кто будет в списке? До нас доходят лишь слухи. Отмена Джексона-Вэника, это, безусловно, плюс. А вот "закон Магнитского", на мой взгляд, нуждался в более детальной проработке. С другой стороны, демократическая и республиканская общественность занята послевыборными событиями. И с точки зрения Америки, "закон Магнитского" достаточно второстепенен. — Россия пообещала ответные меры. Реакция как Дмитрия Медведева, так и МИДа лишь подчеркивает очевидный факт, что Россия недовольна принятием мер по ограничению свободы передвижения граждан, даже гипотетически виновных в нарушении прав человека, что еще вообще-то доказать надо. Россия принимала минимальное участие при обсуждении этого закона. Мне кажется, если бы был какой-то диалог, наша реакция не была бы столь жесткой. — У тех, кто попадет в список, будет лазейка. Они смогут приезжать в США в качестве делегатов Генассамблеи ООН. Это стандартная дипломатическая практика, как и зеркальные меры — после принятия закона идет его полировка. Суть остается прежней, но ряд моментов смягчаются и уточняются. В истории наших отношений были и более серьезные моменты, когда смягчение формулировок спасало от открытой военной конфронтации. И сейчас тоже важно перейти от конфронтации, уйти от обострения отношений и наладить сотрудничество в политической и экономической сферах. В нашей совместной истории положительных моментов (то же сотрудничество в годы Второй мировой войны) было значительно больше, чем отрицательных, и от этого нам необходимо отталкиваться. Со дня гибели юриста прошло 2 года. Обстоятельства и причастные к его смерти известны, однако никто из них не понес наказание. Досье PublicPost: история вопроса, развитие событий. >>>