"Я не знаю, сколько проживу"

Фото: Екатерина Савина/Publicpost Текст: Екатерина Савина Больная раком молочной железы Ирина Усова из Красногорска пережила восемь курсов химиотерапии и еще лучевую. Теперь ее жизнь зависит от препарата Герцептин, который ей положен по закону. Но получить лекарство невозможно – его просто нет, и Ирине даже нечего продать, чтобы найти необходимые на покупку Герцептина 1 млн. 600 тыс. рублей. С нехваткой жизненно необходимых препаратов сталкиваются почти все больные в Московской области. О некоторых из них – в специальном проекте PublicPost и некоммерческого партнерства «Равное право на жизнь». Рак бесплатно, но дорого Бюджетных средств не хватает на лекарства для всех раковых больных Подмосковья — если врачи их и выписывают, то самые дешевые, вызывающие побочные эффекты. А дорогие больным приходится покупать самостоятельно, с последующей компенсацией через суд, либо просто за свой счет, и при этом их еще нужно найти в аптеках Про диагноз и начало лечения Мне 46 лет, я военный пенсионер – 23 года отслужила в армии делопроизводителем. Сейчас тоже работаю, кладовщиком, но зарплата маленькая. 27 января мне поставили диагноз – рак молочной железы, 2 стадия с метастазами в надключичных лимфоузлах. Я опухоль сама обнаружила, грудь болела. Сейчас стою на учете в диспансере здесь, в Красногорске, а операцию делала в Москве, в Научном центре рентгенорадиологии на Профсоюзной. Мне там по квоте сделали три курса химиотерапии, а потом отправили на последующее лечение по месту прописки. Когда я приехала после операции, мне нужно было провести еще 5 курсов, из которых я два оплатила сама. Просто не было в наличии нужных препаратов, хотя по закону они обязаны были сделать это бесплатно. Вышло где-то по 12,5 тыс. рублей за курс. Конечно, врачи предложили подождать, но мне уже очень нужно было – по плану лечения промежуток между курсами 21 день. Конечно, не могла себе этого позволить, пришлось деньги занимать. Фото: Reuters   Про то, без чего нет жизни Мне уже сейчас нужно получать Герцептин. Это тоже курс химии, но его не всем колют, только тем, у кого присутствует ген HER2. Это препарат закрепляющий, он не дает болезни вернуться, продлевает жизнь. Обычным людям достаточно химиотерапии, лучевой терапии, а 30% нужен еще этот препарат, он просто необходим. Нужно начинать его принимать тоже через 21 день после курса химиотерапии. А у меня уже и лучевая была, я отлежала в больнице 15 недель. Когда я на лучевой лежала, врач спросил, как так, что я его не получаю. Со мной москвички лежали, у них Герцептин был. Никакой альтернативы мне на Профсоюзной не предложили. Думаю, что зная о проблемах с Герцептином, врач сказал бы, если бы его можно было чем-то заменить. Я звонила и в департамент здравоохранения Красногорска, и в Минздрав, и в Росздравнадзор, и даже президенту – ответов пока нет. В Красногорске сказали, что не знают, почему нет Герцептина, и не могут сказать, когда он появится. Конечно, его можно купить просто так. Но лечение для меня на год, а столько нужно его принимать – это 1 млн. 600 тыс. рублей. Одна упаковка, раз в 21 день. Каждая стоит 100 тыс., на один раз. Для меня это нереальная сумма, мне нечего даже продать. Врачи жалобно смотрят, но помочь тоже ничем не могут. Фото: rcsb.org   Про отчаяние После Нового года все в моей жизни встало с ног на голову. Хочется жить, жизнь дороже стала. Хорошо, что семья поддерживает - я знаю женщин, которых в таких ситуациях мужья бросают. Пока лечилась, в цепочке, которую выстроили врачи, никаких сбоев не было. И операция, и химиотерапия… Это тяжелая процедура, но так все хорошо шло. Я была уверена, что лекарство будет, а сейчас я не могу дойти до конца, я просто в шоке. Получается, что все лечение сходит на нет. Для меня даже один год жизни – как столетие. А сейчас я потерялась, и не знаю, сколько проживу.